Михаил Грановский, Руководитель Департамента налогового консалтинга, Партнер Юридической компании «Базальт»
В качестве эпиграфа для данного письма я бы использовал следующий анекдот. Сообщение в вечерних новостях: «Сегодня в городе было три попытки самоубийства — одна успешная, двоих удалось спасти». Анекдот припоминается в связи с «успешным» реформированием отчетности, представляемой организациями и предпринимателями в Пенсионный фонд РФ, проведенным в 2010 г. На моей памяти ему предшествовали две или три неудавшиеся попытки. Для тех, кто постоянно варится в этом соку и уже запутался в постоянно меняющемся порядке сдачи отчетности в ПФР, в общих чертах напомню суть проблемы.
Все организации и предприниматели, имеющие наемных работников (далее для краткости — просто организации), отчитываются перед ПФР по двум формам:
— расчет по форме РСВ-1 ПФР о взносах в целом по организации;
— индивидуальные сведения по каждому работнику.
Система персонифицированного учета была введена в 1997 г. в связи с реформой пенсионной системы и изменением порядка начисления пенсий. С тех пор, несмотря на более или менее радикальные изменения в порядке представления отчетности, сохранялся следующий принцип: отчетность по организации в целом представлялась ежеквартально, а индивидуальные сведения по работникам — один раз по окончании года. Это разумно: отчетность по организации предназначена для контроля за правильностью начисления взносов. Индивидуальные же сведения нужны исключительно для накопления данных в ПФР о взносах, уплаченных организацией за каждого работника, с целью правильного расчета пенсии при достижении им пенсионного возраста. Совершенно очевидно, что представление такой информации чаще одного раза в год никакого смысла не имеет. Тем не менее, как я уже сказал, по крайней мере два раза за период с 1997 по 2009 г. планировалось «со следующего года» перейти к ежеквартальному представлению индивидуальных сведений. Процесс составления и сдачи индивидуальных сведений и один-то раз в год давался непросто как бухгалтерам, так и работникам ПФР, которые в отведенный для этого срок физически не справлялись с объемом работы. В течение 2 месяцев после окончания года в отделениях ПФР творилось что-то невообразимое — в уставшей и осатаневшей очереди из разгоряченных тетей дело доходило до травм. Не подумайте, что я преувеличиваю, — в 2003 г. мы так потеряли своего курьера (хотя он был спортсменом, играл в одном из хоккейных клубов). Поэтому угрозы перейти на ежеквартальное представление индивидуальных сведений вызывали смесь ужаса с недоумением — как вообще это мыслимо? И главное — зачем?
Один из основных принципов построения системы налогообложения гласит, что любой налог должен приносить в бюджет больше дохода, чем уходит средств на сбор этого налога. Казалось бы, если законодатель вводит какие-то изменения в порядок представления отчетности по налогу, то выгоды от таких изменений должны превышать увеличение затрат на составление и прием такой отчетности. Ну, какое увеличение затрат произойдет при четырехкратном увеличении объема отчетности, понятно.
Уточню: четыре раза в год готовить и, соответственно, принимать индивидуальные сведения вместо одного — это именно в четыре раза больше, а не просто одно целое разделили на четыре части. Какие же выгоды может принести подобное изменение?
Понятно, что на собираемость страховых взносов это повлиять не
может. То есть денег на выплату пенсий больше не станет. Зато их может стать меньше. Рано или поздно любая административная структура под увеличившийся объем работ истребует увеличение штатов. А поскольку зарплата работникам ПФР выплачивается из его же средств, понятно, что на пенсии, при прочих равных условиях, останется меньше. Таким образом, мы имеем дело не просто с нулевым эффектом от четырехкратного увеличения объема работы, а с потенциально отрицательным.
Единственный аргумент, который был приведен в пользу перехода на ежеквартальное представление индивидуальных сведений, размещен на официальном сайте Пенсионного фонда. Оказывается, все это нужно для того, чтобы пресловутые «письма счастья», то есть рассылаемые ПФР гражданам извещения о сумме зачисленных на их счета страховых взносов, можно было получать не один, а четыре раза в год. Это, видите ли, позволит гражданам более эффективно управлять накопительной частью взносов, инвестируя их в негосударственные пенсионные фонды. Да, действительно, часть взносов (составляющую на сегодняшний день меньше одной пятой от общей суммы взносов) гражданин может перевести в негосударственный пенсионный фонд (НПФ). Многие ли этим пользуются? Не думаю. Стоит ли это делать? Ответ не знает никто. Часть НПФ обеспечивает доходность инвестиций выше государственного, часть — ниже. Некоторые НПФ могут вообще не дожить до нашей пенсии. Ясно одно — на сегодняшний день «средняя температура по больнице», то есть средняя доходность НПФ с учетом рисков, не выше доходности в государственном пенсионном фонде. И если говорить не об отдельно взятом гражданине, которому может повезти, а может и нет, а о некоем «среднестатистическом», то преимуществ от инвестирования в НПФ он получить не может.
Тем не менее государство тратит на это немалые ресурсы. Наконец, при тех, в целом мизерных, суммах, которые начисляются на эти, с позволения сказать, инвестиции, дополнительная выгода от более частого перевода средств в НПФ (четыре раза в год вместо одного) — это малая величина второго порядка. Для архитекторов обсуждаемых нововведений, забывших математику, напомню — это когда малая величина перемножается на малую. Ну, типа, 0,1 — это мало, а 0,1 х 0,1 = 0,01 — это совсем мало.
Математическая безграмотность реформаторов наряду с извращенной фантазией проявились и при разработке модернизированных форм индивидуальных сведений. При том что содержащаяся в них информация должна быть полностью согласована с расчетом РСВ-1 ПФР, было сделано все возможное для того, чтобы усложнить достижение этого соответствия. В принципе, это почти неизбежно следует уже из того, что индивидуальные сведения составляются поквартально, а расчет— нарастающим итогом с начала года. То есть визуального соответствия форм достичь невозможно по определению. «Просоответствовать» они могут, только будучи введенными в базу данных и сложившись там с отчетностью за предыдущие периоды. Однако и этого показалось мало. По-настоящему революционное изменение заключается в том, что с 2010 г. по каждому работнику, кроме суммы начисленных взносов, должна указываться и сумма уплаченных взносов, в то время как раньше сумма уплаченных взносов указывалась только в целом по организации. Учитывая, что организация всегда производит уплату страховых взносов обезличенно, а не индивидуально по каждому работнику, понятно, насколько абсурдно выглядит это требование. Более того, «делить между работниками» взаиморасчеты организации с Пенсионным фондом некорректно с правовой точки зрения. Между тем именно это нововведение является причиной 95% «ошибок», диагностируемых установленной в ПФР программой, и, соответственно, отказов в приеме отчетности. И опять возникает вопрос — зачем?
Это не объяснит никто. Прежняя система представления данных, успешно применявшаяся в течение 13 лет (с 1997 по 2009 г.), была, возможно, не идеальной, но в целом адекватной. Чего хотели добиться ее
«реформаторы», понять абсолютно невозможно. Я всегда свято верил и продолжаю верить в тот принцип, что «не стоит объяснять злым умыслом или заговором то, что можно объяснить глупостью». Однако подобные эксперименты над людьми и надругательство над здравым смыслом заставляют меня иногда в нем сомневаться. Объяснить такое просто глупостью уже как-то становится трудно. Хотя если вспомнить изречение генерала Лебедя, что «глупость — это не отсутствие ума, это такой ум»…
Как происходит прием отчетности по новой системе — это уже отдельная история. Причиной для отказа может послужить что угодно. Система контроля устроена таким образом, что у вас могут отказаться принимать совершенно правильный отчет за текущий квартал из-за того, что «вдруг» обнаружились какие-то ошибки в отчетности за предшествующие периоды.
Кстати, не обязательно действительно ошибки, а если ошибки, то не обязательно ваши, а не системные. Например, при сдаче отчетности за III квартал 2011 г. у нас были проблемы из-за «ошибок» в I полугодии 2010 (!) года. Летом этого года, видите ли, поставили новое, более совершенное программное обеспечение, которое стало находить ошибки даже там, где их раньше не было. В общем, классика жанра — «западный человек не уверен в своем будущем, а советский — в своем прошлом». Самое возмутительное в этом то, что система представления индивидуальных сведений, существовавшая до 2010 г., не содержала всех этих вопиющих нелепостей. И не произошло никаких изменений в законодательстве, которые потребовали бы тех чудовищных усложнений в этой системе, которые превращают процесс сдачи отчета во взаимное истязание бухгалтера и инспектора ПФР.
Поставлен чисто бюрократический эксперимент, «искусство ради искусства».
Не раз и подолгу лично разговаривал с руководителями управлений Пенсионного фонда разных уровней, от районного до городского. Абсолютно все соглашаются — да, новая система представления индивидуальных сведений неудобная, бессмысленная, ненужная, да, сами мучаемся. Спрашиваю, а почему же вы не обращаетесь к высшему руководству Пенсионного фонда. Обращаемся… И что? Ничего. К сожалению, наша пресловутая вертикаль — это не зеленое дерево, по которому жизненные соки циркулируют как вверх, так и вниз. Это мертвый железобетонный столб, с которого может только что-то стекать сверху вниз.
«Главная книга», №3 — февраль 2012.
Необходимо заполнить хотя бы одно из полей